Глухонемой парень Рю мечтает помочь своей любимой сестре. Ей необходима операция по пересадке почки. Скромный доход от рабочих будней на заводе не способен обеспечить Рю необходимой суммой. Он, не задумываясь, пожертвовал бы своим органом, но несовместимость групп крови не позволяет сбыться искреннему порыву. Ко всему прочему на производстве сокращение, начальник Пак указал на дверь. Как тут быть… В голове Рю рождается незамысловатый, навеянный криминальными хрониками, план – похитить дочь Пака, потребовать выкуп, получить деньги, вернуть ничто не подозревающее дитя отцу. Первая часть замысла выполнена безукоризненно, обеспокоенный папаша готов предоставить желанные дензнаки. Но трагическая случайность сводит на нет все усилия горе-похитителя.
В начале XXI века многие из режиссёров, работающих на территории т.н. авторского кино, почти синхронно подхватили идею своеобразных кино-трилогий, где каждый из фильмов пронизан едиными смыслами, снят в одной узнаваемой манере. К пионерам новой моды можно отнести Ван Сэнта («Джерри», «Слон», «Последние дни»), фон Триера («Догвиль», «Мандерлей», не снятый «Вашингтон»), Иньяритту («Сука-любовь», «21 грамм», «Вавилон»). Как видно, не избежал подобного соблазна и Чхан-Ук Пак. «Сочувствие господину Месть» – первая часть трилогии о чувстве, вынесенном в название картины. Но в отличие от вышеупомянутых коллег кореец не стал ограничивать себя средствами выражения, напротив, дал фантазии полный карт-бланш. Жажда мести – единственное, что объединяет героев паковского триптиха. Режиссёр не пережевывает уже известное, а пытается расширить собственные творческие горизонты, предлагая зрителю самостоятельные и самодостаточные работы.
Отличительная черта «Сочувствия…» – высчитанные до миллиметра мизансцены. То, что Пак умеет оживлять внутрикадровое пространство, было понятно и после «Олдбоя» (вторая часть трилогии). Восточная созерцательность вкупе с бьющими через край эмоциями рождала необходимый режиссёру эффект, не оценить который было просто невозможно. «Сочувствие…» же буквально «распадается» на 2-3-минутные сценки, каждую из которых можно пересматривать до полного просветления. Самое интересное, что каким-то не совсем очевидным образом все они в итоге рождают законченную историю. Подобная неочевидность – лучше любого комплимента. Чхан-Ук Пак, что называется, на пальцах показывает и доказывает возможность нарушения любых повествовательных канонов, собирая из изящных кусочков паззла впечатляющее кинополотно.
В определённом смысле, смотреть «Сочувствие…» необходимо. Эта картина наглядно демонстрирует принцип «просто о сложном». Чхан-Ук Пак не пишет манифестов, не постулирует смерть кинематографа, он всего лишь снимает фильмы, на практике «доказывая» собственную эстетическую парадигму. Порой, это значительно лучше и доходчивее любых теоретических словоблудий.
