Рецензия на фильм «29 пальм»

Это ужасно тяжёлая работа - ничего не делать.
Оскар Уайльд

Фотограф Дэвид и его подружка Катя отправляются в путешествие по небольшим американским городкам, затерянным среди пустынных просторов Калифорнии. Управляя шикарным "Хаммером", больше напоминающим танк, они беззаботно передвигаются по пересечённой местности, делая перерывы на еду, сон и секс. Они не многословны, но достаточно эмоциональны. Поводом для ссоры может послужить как задавленная собака, так и нечаянно брошенный взгляд на официантку в кафе. Похоже, конечного пункта назначения для героев просто не существует. Их вполне устраивает сам процесс передвижения, возможность побыть друг с другом, испытать новые ощущения, подыскивая самые неожиданные места для занятий любовью, будь то скалы, бассейн или пружинистая кровать мотеля. Но, в один прекрасный момент, эта странная идиллия двух сердец будет разрушена шокирующим и кровавым событием…

В одном из мотелей Катя и Дэвид будут смотреть художественный фильм - одинаковая статичная картинка, не предвещающая никаких изменений. "Что это?" - спросит девушка. "Похоже, арт-хаус. - ответит возлюбленный - Потрясающе". Это не самоирония, это ключ к пониманию происходящего на экране. Перед нами очередное медиативное действо, суть которого в наличии атрибутов повествования, при отсутствии оного. Только красоты американских ландшафтов ещё как-то оперируют к изначальной художественности фильма, без них картина превратилась бы в псевдо-документальный очерк о взаимоотношении полов. Очевидно - режиссёр понимает, что делает. Почти полное отсутствие диалогов (когда Дэвид произносит проникновенную речь, состоящую из пяти предложений, это выглядит едва ли не подвигом); умышленно длинные, аскетичные планы и ракурсы; вычурный натурализм - всё это части единого, тщательно сконструированного автором, механизма. Но, несмотря на внешнюю статичность, однообразность действия, подсознательно, интуитивно чувствуешь непонятную, скрытую угрозу находящуюся вовне понимания и восприятия главных героев.

Секс, коему уделена одна четвёртая всего хронометража картины, выступает здесь, как индикатор внутреннего ужаса, а по большому счёту, внутренней пустоты "влюблённых". Половые акты Дюмон показывает нарочито отталкивающе. Здесь доминируют не чувства, а животный инстинкт. Создаётся впечатление, что Катя и Дэвид выполняют рабскую повинность, а не стремятся доставить друг другу сексуальное удовольствие. Вместо томных стонов мы слышим крики и рёв, знаменующий долгожданный оргазм. На фоне этих почти гротескных сцен, последующие признания в любви выглядят нелепой шуткой. Снова эпатаж? Отчасти - да. Но в данном случае, это всего лишь составляющая замысла, призванная подготовить зрителя к финалу.

Рецептура приготовленного Дюмоном "блюда" очевидна, достаточно вспомнить фестивальные хиты последних лет. Законы, по которым режиссёр выстраивает повествование, близки к экзистенциальным п(р)оискам Гаса Ван Сента ("Джерри"). Шоковая начинка последних десяти минут прямо полемизирует с Гаспаром Ноэ ("Необратимость"). В итоге мы получаем "главный киноскандал 2003 года", что, впрочем, не мешает увидеть в картине ряд интересных и остроумных находок, по самой своей природе выходящих далеко за рамки банального PR'а и продвижения продукта на международном рынке.