Шпион, который вернётся

«ШПИОН, КОТОРЫЙ ВЕРНУЛСЯ С ХОЛОДА»

1965, реж. Мартин Ритт
Алек Лимас (Ричард Бёртон как никогда похож на Сергея Бондарчука) — неприкаянный оперативник МИ-6, отвечающий за германский сектор и переносящий только работу «в поле». После очередного проваленного контакта с перебежчиком и нескольких явно пропущенных страниц сценария, он устраивается на работу в лондонскую библиотеку, притягивает коллегу, вполне себе легальную коммунистку-идеалистку, и попадает в водоворот с перевербовкой врагами из-за «железного занавеса». Посредники (каждый следующий пренебрежителен к предыдущему) отлетают, как ступени у космического корабля. Лимас транспортируется восточнее и восточнее, пока после удара по голове не оказывается в зале военного трибунала в ГДР, причём в роли свидетеля.

Первая и лучшая экранизация Джона Ле Карре, бывшего английского шпиона, писателя, олицетворяющего собой целый стиль, из-за чего его фамилию впору писать одним словом с маленькой буквы, и большого любителя виски. Строгая, стройная, чёрно-белая, пасмурная и пронзительно грустная. Ле Карре, хоть и шпион, но рассказчик надёжный, позволяет себе пропустить не больше одного-двух ходов, чтобы потом вернуться и вплести их в единую нить комфортного нарратива. Те, кто не читает книжек, узнает, что писатель, дебютировавший в литературе несколькими годами ранее, катапультирует в жанр новый образ разведчика — отшельника-перекати-поле в свободном падении. В «Шпионе,...» проговаривается горькая формулировка профессии: «Ублюдки, неудачники, пьяницы, играющие в ковбоев и индейцев, чтобы скрасить свою паршивую жизнь». Такая подложка никогда не устраивала другой лагерь шпионской беллетристики во главе с Яном Флемингом, чей Джеймс Бонд всегда был магнитным полюсом любой ситуации. Умный бедолага Марк Форстер набрался наглости и снял партизанский «реквием по мечте» «Квант милосердия», где все герои, бегают ли они по пустыням или сидят в стеклянных коробках-кабинетах, — адреналиновые торчки, люди с потухшим взглядом без якорей и швартов. Такая идеология никого не устроила и позвали Сэма Мендеса. У Ричарда Бёртона физическая форма не очень, но взгляд такой, что лучше Бонду в эту бездну не заглядывать.

«СМЕРТЕЛЬНЫЙ РОМАН»

1966, реж. Сидни Люмет
Сотрудник британского МИДа с лёгким коммунистическим прошлым покончил с собой, отстучав перед смертью письмо своему начальнику, где признаётся, что стал жертвой двойных агентов. Полиция слишком ленива, чтобы подозревать внешнее вмешательство. Министерство держится той же версии. Но у оперативника спецслужбы Чарльза Доббса (Джеймс Мейсон), встречавшегося с покойным в первой половине того рокового дня, картина не складывается. После общения с его женой (Симона Синьоре) и странного телефонного звонка Доббс окончательно убеждается, что одни врут, а остальные дураки, и берётся за собственное расследование. Тут же в зеркале заднего вида возникает блондин на дряхлом сером шарабане.

Сидни Люмет задержался на год, не успев официально открыть производство экранизаций Ле Карре. И слава богу. Выбранный роман, первый из опубликованных писателем, классик принял едва ли не за мелодраму, взяв неверный след с двумя неверными женщинами и красавцем из Швейцарии. Не то, чтобы режиссёр снимал какое-то своё кино — всего лишь сменил название (в оригинале — «Звонок мертвецу»), озвучил происходящее easy-саундтреком Куинси Джонса с бриллиантовыми вкраплениями Аструд Жильберту и был слишком эмоционален в изложении. Основная драма и главная магистраль напряжения проходят по личной жизни Доббса, а завязка подана так, что вот-вот из-за угла появится Эркюль Пуаро. Всё это замечательно, но Ле Карре такая бытовая мелодраматичность не к лицу. Люмет же «сушить» экранизацию не стал, предоставив простор своим актёрам. Все отыграли с большим энтузиазмом, только это не про Ле Карре.

«ЗЕРКАЛЬНАЯ ВОЙНА»

1969, реж. Фрэнк Пирсон
Британские спецслужбы располагают фотоснимком из ГДР, на котором проступают очертания советской ракеты. Источник ненадёжен, силуэт ракеты можно принять за что угодно, но если подозрения верны, то русские подтягивают к границе с западным капиталистическим братом серьёзный стратегический арсенал. Новые доказательства до верхушки не доходят: спецагент с заветной плёнкой убит в Финляндии. Тогда они вербуют незаконного польского эмигранта Лэйзера (Кристофер Джонс), чтобы тот подтвердил информацию. Герой оказывается дерзким романтиком, похожим на молодого Алена Делона: форсит, видит во всём большое приключение и постоянно косится на слабый пол. Первый час фильма серые люди в плащах, закатывая глаза, возятся со стажёром, а потом выбрасывают на границе с ГДР, где он сразу начинает оставлять кровавые следы.

«Зеркальная война» близка к «Смертельному роману», но душевный надрыв здесь заменён меланхолией, которая может оказаться весьма близка зрителю, выросшему на советском кино. Режиссёр Пирсон (свою звезду он поймал в следующем десятилетии, когда снял версию музыкальной истории «Звезда родилась» с Барброй Стрейзанд и Крисом Кристофферсоном, а вообще на пенсии он продюсировал и консультировал сериал «Безумцы») делает то, что в следующем десятилетии проникнет через «железный занавес» в СССР, — щемящее и романтичное жанровое кино, которое у нас было принято озвучивать трубой. Экранизированные в «Зеркальной войне» рефлексии, из которых, в общем-то, вся она и состоит, сейчас модно снабжать приставкой «пост-». Ещё здесь есть Энтони Хопкинс в одной из первых своих больших ролей, произносящих программную шпионскую мантру про невидную тяжёлую работу в разведке и спокойный сон простых людей.

«МАЛЕНЬКАЯ БАРАБАНЩИЦА»

1984, реж. Джордж Рой Хилл
Средиземноморский роман театральной актрисы Чарли (Дайан Китон) и жгучего ближневосточного красавца (Йорго Воягис) обречён. Она, симпатизирующая Палестине в противостоянии с Израилем, узнаёт в нём террориста, разыскиваемого Моссадом, и пытается подмигивать ему по этому поводу. Он же оказывается израильским разведчиком, который её вербует. Чарли должна внедриться в тыл врага по романтической линии и помочь с истреблением террористического центра.

Ко второй половине семидесятых «шпионские страсти» Ле Карре становятся общим — трендом? — местом, который питают Голливуд и коллеги по цеху, вроде Роберта Ладлэма и Томаса Харриса, до триллеров про Ганнибала Лектера написавшего «Чёрное воскресенье». В 1984 году «Маленькая барабанщица» пытается поддерживать огонь в этой моде, но попытка неповоротливая и клишированная, хотя и до чёртиков напоминает сериал «Чужой среди своих». Та же, что и в «Зеркальной войне», фабула с опасной миссией для рекрута-аматора подана чересчур разряжено — из-за Дайан Китон, её причёски и южной атмосферы. С главным женским образом, вообще, случилась катастрофа. Китон явно пережимает, её так много, что большим мискастом было бы только приглашение на главную роль Голди Хоун. В саундтреке впервые появляются нотки «бондианы», что, конечно, метка, причём чёрная.

«РУССКИЙ ОТДЕЛ»

1990, реж. Фрэд Скепси
В Москве 1987 года переводчица Катя Орлова (Мишель Пфайффер), одинокая женщина с грустными глазами и двумя детьми, передаёт для английского издателя Бартоломью Скотта Блэра (Шон Коннери) некий литературный труд, который, несмотря на разгорающуюся гласность, опубликовать в Советском Союзе совершенно невозможно. В нём — секреты отечественной «оборонки» и её перспективы в развязывании ядерной войны. Труд подписан псевдонимом Данте, за которым скрывается «правая рука Бога» и большая рыба — учёный-физик государственного значения Яков Савельев (Клаус Мария Брандауэр). На Блэра «садятся» британские спецслужбы, потом подключаются американцы, требуя от обмотанного микрофонами иностранца московских встреч с Катей, чтобы выйти на Савельева.

Исторический во всех смыслах фильм. Первый большой голливудский проект, снятый в «новой России». Красная Площадь, Переделкино, могила Пастернака, гостиница «Украина», желтые такси-«Волги». Мишель Пфайффер имитирует русский английский и английский русский и возит Шона Коннери на «Запорожце». Тот (Коннери, не машина) с блеском переживает последнюю актёрскую молодость: как и все у Ле Карре, пьёт виски, шипит своим шотландским акцентом, играет на саксофоне и начинает признание в любви к России со слов «Там такой бардак». Из других обязательных «живых» достопримечательностей — краснолицый (конечно же, он красномордый), без остановки пьющий Кен Расселл в красных штанах в клетку в роли оперативника-специалиста по СССР. То, что экс-Бонда (хотя мы знаем, что бывших там не бывает) на старости лет завербовал Джон Ле Карре, конечно, символично. Думается, без того воздуха, которым австралийский режиссёр Скепси с теплотой и авантюрным идеализмом наполняет свой фильм, это было бы невозможно. Документ эпохи, не больше и не меньше.

«ПОРТНОЙ ИЗ ПАНАМЫ»

2001, реж. Джон Бурман
Шпиона из МИ-6 Энди Оснарда (Пирс Броснан) отправляют от греха подальше — то есть, от карточных долгов и женщин — на периферию, в Панаму. В Лондоне беспокоятся, что главная водная артерия региона, а то и мира, попадёт в плохие руки. Особых предпосылок к этому вроде как и нет, но мнительность спецслужб — один из краеугольных камней этого фильма. Из двухсот живущих тут англичан Оснард выбирает своим источником информации портного Гарри Пендела (Джеффри Раш), который — весь в белом — обшивает всех здешних политиков и бизнесменов. У Пендела язык без костей и серьёзные долги, потому кандидатура кажется верной, но тот, когда начинают платить, несёт всякую чепуху о борьбе за канал сразу трёх держав и внутреннюю «тихую оппозицию». Ложь доходит до генералов Пентагона, которые, как известно, мыслят очень простыми и чёткими категориями — авианосцы уже на пути к горячей точке.

«Портной из Панамы» — это доведённый до абсурда тезис Джона Ле Карре о том, что суть разведки — в сборе информации. А что если информации нет? Сворачивать лавочку? Как-то это не по-шпионски. Всего то и надо, что перейти на «искренность вместо правды». Ле Карре называет исходник одним из своих самых удачных романов, а Бурман выбирает легкомысленную интонацию, требуя того же от своих звёзд — Броснана (загибаем ещё один палец — Бонд номер два) и Раша. Те вворачивают в этот шпионский делериум водевильные страсти: Броснан скоро возвращается к «женскому вопросу», из-за которого его сослали в Панаму, Раш ужом вьётся меж двух огней, не замолкая ни на секунду. Современная Панама (события разворачиваются в 90-е) при этом всегда «на том берегу», где небоскрёбы и рейв-вечеринки, а на этих улочках, где живут Оснард и Пендел застряло ностальгическое ретро, отчего-то заставляющее вспомнить чуть ли не «Корону Российской империи».

«ПРЕДАННЫЙ САДОВНИК»

2005, реж. Фернанду Мейреллеш
Бойкая левачка Тесса (Рейчел Вайс) берет слово после выступления британского дипломата Джастина Куэйла (Рэйф Файнс), выдавая пламенную речь активистки из «Международной амнистии». Дипломат дипломатичен: дожидается пока женщина не извинится и не пригласит на кофе. Потом — искра, секс, роман, просьба взять с собой в Африку, куда Куэйл едет с очередной дипмиссией. В статусе жены она дерзит ещё больше и с близкого расстояния, но уже коллегам мужа и прочему белому политическому и бизнес-бомонду на званых ужинах в нищей Кении. Скоро труп Тессы найдут рядом с перевёрнутым джипом во время одной из её поездок. Основная версия о причастности её единомышленника, доктора Арнольда Блума, устраивает всех, кроме мужа, которому нужна правда.

Пронзительное кино на праведную, но совершенно несъедобную тему. О странах третьего мира, гуманитарной помощи, правозащитниках, бездушных корпорациях и ООН много говорят в выпусках новостей, размягчив проблемы до состояния жвачки, потому с актом искусства в этом субжанре обычно большие проблемы, посмотрите хотя бы «Стукачку» с той же Вайс. Бразилец Мейреллеш раскаляет кадр до критических температур своего предыдущего фильма «Город Бога» и говорит всё больше о вечном — об искуплении грехов. Получилось очень большое киновысказывание с путанным монтажом (Мейреллеш тут регулярно «даёт Иньярриту») и выдающимися актёрскими работами Рэйфа Файнса (абсолютно лекарревский актёр, способный играть одними зрачками) и Рейчел Вайс. Последняя получила за эту роль «Оскар». В фильме снимается Билл Найи, для которого это вторая экранизация Джона Ле Карре. В «Маленькой барабанщице» он с влюблённым взглядом ошивался подле героини Дайан Китон. Причёска у него, кстати, оттуда — из восьмидесятых.

«ШПИОН, ВЫЙДИ ВОН!»

2011, реж. Томас Альфредсон
После проваленной операции в Венгрии (командированный для контакта агент убит, местный филиал британской разведки ликвидирован) летят головы руководства МИ-6: в отставку уходят директор-«Контроль» и его зам Джордж Смайли. К этому времени становится понятно, что среди здешних управленцев засел «крот», давно и результативно снабжающий русских секретной информацией. «Цирк» же (устойчивое обозначение британской разведки в книгах Ле Карре) перешёл на падаль: из Москвы доходит только фальшак либо стратегически удобная правда.

На одной чаше весов — сборная Англии (Гари Олдман, Джон Хёрт, Колин Фёрт, Бенедикт Камбербэтч, Стивен Грэм, Тоби Джонс, Том Харди, Киаран Хайндс, Марк Стронг, Саймон МакБёрни) во второй (первая — выдающийся минисериал с Алеком Гиннесом в роли Смайли) экранизации лучшего романа Джона Ле Карре, ежеминутно выдающая такие нюансы актёрского ремесла, что впору называть фильм скучным словом «учебник». На другой — варяг Томас Альфредсон, дебютирующий в англоязычном кино. С риском прослыть «певцом обоев и занавесок» швед погружается в английский быт 1970-х, но не выпускает из своей светлой головы, что классический Ле Карре — это не только ежедневная рутина скучной профессии в скудном антураже, но и рутина простых глаголов. Изрядно искромсав исходник, режиссёр делает из них настоящую mind candy, чего с писателем на большом экране не случалось со времён другого «Шпиона», который «вернулся с холода».