Богемская рапсодия
Обезжиренный байопик об одной из самых насыщенных жиром рок-групп прошлого.
Что не так с ЖЗЛ рок-группы Queen, четко понимаешь на сцене, в которой они яростно пытаются доказать боссу лейбла, что необходимо выпускать синглом с альбома шестиминутную песню с оперными акапелльными вставками, непонятным текстом и вычурным названием – несмотря на то, что по хронометражу она категорически не подходит для ротации на радио. Группа, которая в семидесятых не хотела и не могла уместиться в узкое ложе радиоформата, теперь охотно улеглась в куда более узкую форму стандартного рок-байопика с возрастным ограничением до 13 лет, пародии на который снимались уже десять лет назад. Здесь практически каждая сцена вызывает сомнения в достоверности происходящего, юмор пролетает мимо цели, любовные сцены лишены искры и искренности, хлопающая в ладоши людская масса на концерте Live Aid сгенерирована на компьютере, а заниженный возрастной рейтинг не позволяет показать все те излишества, которые были обязательной составляющей лайфстайла их лидера Фредди Меркьюри.
Самое удивительное, что занимались байопиком лично члены и менеджеры группы, швырявшей булыжники в окна несговорчивых боссов. Брайан Мэй и Джон Дикон, возможно, воссоздали до крупиц свою одежду того времени – сообщалось, что они долго спорили, какого цвета должны быть носки музыкантов в той или иной сцене. Но они не показали нам гораздо больше – мы не видим на экране вычурную группу, которая вопреки своему статусу изгоев в рок-тусовке завоевала массы, идя против течения. Этим можно объяснить многочисленные скандалы и увольнения во время съемок фильма – даже на съемочной площадке происходили вещи куда интереснее, чем то, что осталось на экране. Принято выделять исполнителя главной роли Рами Малека и выказанные им чудеса перевоплощения. Однако Малек при всем таланте не может вынести на своих плечах такого мертвого альбатроса, как «Богемская рапсодия». А Фредди мог. Песни остались в фильме нетронутыми, и только они способны приподнять фильм над сонмом подобных сгенерированных компьютеров байопиков. Когда Меркюри выводит строчки из «Bohemian Rhapsody» или «We Are The Champions» в кульминационной сцене на Live Aid, приблизительное представление о том, сколько и каких чувств в них вложено, примиряет с итоговым продуктом. Который все равно смотрится так, будто снят на студии «ТРИТЭ» – фальшивая яркая открытка из несуществующего прошлого.
Илья Миллер
Ужастики 2: Беспокойный Хэллоуин
Бестолковый сиквел симпатичной детской страшилки трехлетней давности.
Друзья-школьники Сонни (звезда «Оно» Джереми Рэй Тейлор) и Сэм (Калил Харрис из «Касл-Рока») забираются в давно пустующий старый дом в надежде обнаружить в нем что-нибудь интересненькое и находят старую книгу, в которой заточен уже знакомый нам Слэппи. Кукла для чревовещания, любящая пошалить и мастерски манипулирующая людьми, вновь вырывается на свободу и устраивает в маленьком городке Уорденклифф жуткий переполох с участием оживших монстров и перепуганных местных жителей — что еще нужно, чтобы с размахом отпраздновать Хэллоуин?
Впрочем, кое-что, помимо спецэффектов и праздничного сумбура, все-таки не помешало бы — например, сценарий. В первых «Ужастиках» он был — Даррен Лемке, Скотт Александр и Ларри Каражевски остроумно обыграли сюжеты «детского Стивена Кинга» Р. Л. Стайна, а режиссер Роб Леттерман передал веселые приветы Хичкоку и Ромеро. У создателей сиквела, проигнорировавших героев оригинала (вернулись лишь монстры — Слэппи, Снежный человек, Оборотень — и, под занавес, сам Стайн в исполнении Джека Блэка), с историей все плохо: «Ужастики 2» в лучшие моменты напоминают пилотный эпизод сериала (причем не факт, что с таким пилотом какой-нибудь условный Netflix дал бы добро на производство сезона), а в худшие — план функционирования детского хоррор-аттракциона в парке развлечений.
Дмитрий Молчанов
Подвал
«Подвал» не вызывает никаких вопросов – в нем просто ничего не происходит.
После «Бедуина» 2011 года Игорь Волошин увлекся легким жанром («Скорый Москва—Россия», «Физрук», «Ольга») и вот теперь возвращается с «Подвалом», который еще к тому же и европейский ко-продакшн. История проста (сценарист, кстати, впоследствии убрал свое имя из титров): захолустный словацкий городок; семейная пара кризисно переругивается; некрасивая дочка наряжается, как елка, и пропадает, а из всех щелей-закоулочков ползут, как тараканы, рэперы-подростки…Единственная удача ленты – это то, что за всеми персонажами наблюдать по-настоящему противно, в остальном же в ней просто ничего не происходит. Все время кажется, что вот-вот что-то начнется в духе «Катастрофы» Джереми Солнье, что это только разгон, однако фильм просто заканчивается и все. Такое ощущение, что Волошин в попытке реабилитироваться за заигрывания с легким жанром убрал из кадра все, хоть сколько-то вызывающее интерес.
Денис Крюков
Фагот
Борис Гуц, полностью снявший «Фагот» на айфон, «забыл» про драматургию.
Выход фильма Бориса Гуца сопровождается неплохим шумом: пара наград в Выборге и выкупленные билеты на предпремьерный показ. И есть с чего – режиссер снял картину полностью на айфон. Мало того, камера (ой, айфон) находится все время в положении POV, то есть мы наблюдаем с точки зрения главного героя: привет многочисленным порнороликам и «Хардкору». И в общем-то Гуц был на пути к прорыву, но... История расставания молодого человека со своей девушкой (по характеру монстром; тут кстати все женские персонажи монстры) и все сопутствующие комедийно-бытовые перипетии рассказаны посредством дурных шуток, плохой игры актеров и деревянного сценария. Выбрав камеру подешевле, режиссер почему-то решил сэкономить и на драматургии.
Денис Крюков
МакКуин
Выдержанная документалка про «анфан террибля» мировой моды, умевшего сочетать шик с шоком.
Только спустя восемь лет с тех пор, как прогремела новость о самоубийстве кутюрье Александра МакКуина, его жизнь закупорили в форму документального фильма с говорящими головами, саундтреком от Майкла Наймана, фрагментами интервью и показами ошеломительных коллекций. В картине должным образом показан путь МакКуина от пухлого лондонского парня, покупавшего ткани на свои кровные, до дикого и непредсказуемого дизайнера, возглавившего в 27 лет дом моды Givenchy, песни которому посвящали Леди Гага и Бьорк.
Фильм не слишком углубляется в темную сторону личной жизни МакКуина – травмы детства, наркомания, гомосексуализм и депрессия даны пунктирно, лишь отражаясь на лице модельера во время его откровенных бесед с журналистами. Маккуин и через эту документалку до сих пор может взбудоражить сколь угодно далекого от фэшн-индустрии человека своим гением – его шоу были искусством, и посмертная коллекция выставлялась в музее Метрополитэн. А по-настоящему мрачным миром здесь выглядит сама индустрия моды: токсичное болото, способное поглотить, перемолоть и выставить на продажу самые гротескные и яркие образы – даже такие, как его фирменный череп с цветочками и бабочками.
Илья Миллер
