В гостях у садистской сказки: путеводитель по «Вселенной Извращенного Детства»

Авторские права и креативный произвол

Первая – юридическая – предпосылка для возникновения «извращённо-детской» франшизы связана с тем, что в начале 2020-х годов истекли авторские права на многие классические сказки начала прошлого века. Во-первых, речь идет про книгу А. А. Милна о Винни-Пухе: хотя корпорация Disney сохраняет некоторые права на персонажа, копирайт на литературный первоисточник находится вне её контроля. Во-вторых, в общественное достояние (по крайней мере, в США) перешла повесть Дж. Барри о Питере Пэне. И, наконец, истекли авторские права на сказку «Бэмби» Ф. Салтена. Помимо этого, закончился копирайт и у ряда других известных историй (о чем отдельный разговор ниже), однако именно истечение авторских прав на три указанных текста дало возможность любым предприимчивым авторам взять в оборот сюжеты великих детских сказок, и, не опасаясь юридических проблем, превратить их в кошмар. 
Здесь на сцене возникает вторая – субъективная – предпосылка. Узнав, что права на приключения Винни-Пуха и его друзей истекли, британский продюсер Рис Фрейк-Уотерфилд решил снять авторский хоррор о Винни и Пятачке, которые мстят Кристоферу Робину за то, что он вырос и бросил их в Зачарованном лесу. 

Но эта история должна была стать лишь началом амбициозной франшизы, состоящей из сюжетов про сказочных персонажей, переосмысленных в виде чудовищных (во всех смыслах) маньяков. Собрав крошечный бюджет в $100 тысяч, режиссер взялся за дело – и сорвал гигантский кассовый куш в $7 миллионов по всему миру.

Увидев столь внушительный коммерческий потенциал, Фрейк-Уотерфилд понял: его будущее будет сказочным – и кровавым. Хотя критики беспощадно бичевали его работу, ни разгромные рецензии, ни урожай «Золотых малин» британца вовсе не смутили. Он немедленно начал готовить сиквел хита про Винни-Пуха, развернул переговоры с другими режиссерами, а также разработал общую концепцию киновселенной, в которой могли бы ужиться хоррор-версии Питера Пэна, Бэмби, Пиноккио, Мэри Поппинс и многих других героев нашего детства. Так возникла одна из самых дерзких и восхитительно мерзких франшиз современного кино – мир, в котором Пятачок и Пух это зверолюди-маньяки, а Питер Пэн – похититель и убийца детей. 

Куда уходит детство 

Разумеется, идея оформить сказки в виде хоррора не нова. Еще в 1980-х, например, выходила антология «Смертельные истории», в которой обыгрывались сюжеты о Красной Шапочке и Златовласке, в 1990-х появился хоррор по мотивам легенды о Румпельштильхцен и ужастик о Пиноккио, а позже набрали популярность хоррор-переделки историй о Санта-Клаусе. Но все это были единичные проекты, к тому же не всегда удачно стилизованные, и редко собиравшие какие-то заметные суммы в прокате. А концепция совместить хорошо знакомых монстров в одном фильме еще старше: достаточно вспомнить проекты 1940-х вроде «Дома Франкенштейна», где объединялись или сражались граф Дракула, монстр Франкенштейна, Человек-Волк и прочие брендовые монстры Universal. Фрейк-Уотерфилд был первым, кто не просто изобразил сказочных персонажей в виде чудовищ, но объединил их в единой вселенной, создав тем самым для очень разных героев – от Винни-Пуха, Питера Пэна и Пиноккио до Бэмби – общее мифологическое пространство. 

Опираясь на пример именитых коллег из Marvel, британский хоррор-визионер мыслит свой проект состоящим из нескольких циклов (или фаз) развития, каждый из которых включает в себя пять – семь «сольных» фильмов, после которых идет кроссовер, собирающий вместе целую команду монстров и маньяков. В «сборном» фильме не только возвращаются предыдущие злодеи, но и вводятся новые – так что кроссоверы должны стать промежуточными звеньями, соединяющими разные фазы вселенной.

На данный момент вселенная «Извращенного Детства» находится в первом (и весьма успешном) цикле своего развития. Ее стартовым фильмом стал «Винни-Пух: Кровь и Мёд», жестокий слэшер, стилизованный под грайндхаусный трэш 1970-х, в котором зверолюди Винни и Пятак рыскают по огромному лесу, убивая всех, кто встретится им на пути. При минимальном бюджете Фрейк-Уотерфилд выжал из концепта максимум эффектных сцен. Добродушный пузан Винни-Пух вовсю лупит Кристофера Робина плеткой из человеческих волос, а клыкастый Пятак крошит черепа массивной кувалдой – ведь в волшебном лесу никто не услышит ваш крик. В сиквеле Фрейк-Уотерфилд работал по классической схеме «сохранить лучшее, сократить худшее»: повысил динамику, добавил к Винни и Пятаку еще парочку колоритных убийц (Сова – лидер звериного восстания против бессердечных людей, и Тигра – веселый психопат с острейшими когтями), увеличил число жертв, а еще ввел в сюжет гипнотерапевта Мэри Дарлинг, ставшую связующим персонажем для других частей франшизы. Учитывая высокие кассовые сборы второй части, Фрейк-Уотерфилд уже готовит триквел, однако он должен выйти уже в следующей фазе развития детских извращений. 

Следующий сольный фильм – «Питер Пэн: Кошмар в Нетландии» - оформлен как мрачный триллер о маньяке, похищающем детей. На этот раз постановщиком стал Скотт Чэмберс (он играл Кристофера Робина в сиквеле «Крови и Мёда»), а Фрейк-Уотерфилд выступил одним из продюсеров. Сюжет рассказывал о том, как Мэри Дарлинг сталкивается с похищением своего младшего сына Майкла: Питер Пэн, когда-то клоун в цирке, а ныне серийный убийца, крадет мальчика прямо из-под носа его сестры Венди, спрятав затем в своем логове. 

Как и в фильмах о Винни-Пухе, в «Питере Пэне» ощущается влияние грайндхаусных слэшеров, однако упор тут сделан на саспенс и психологизм. Сценарий переплетает линии семьи Дарлинг (пока они пытаются разыскать мальчика) и Майкла, пытающегося выжить в сложной игре с маньяком. Но, в отличие от «Крови и Мёда», «Питер Пэн» почти лишен «сказочной» мистики: рассказ о Нетландии вполне можно списать на игры больного воображения маньяка, как и видения, в которых иногда мелькает живая тень Питера Пэна. Тем не менее, памятуя о том, что «Кошмар в Нетландии» часть большой франшизы, можно ждать, что страну вечного веселья покажут в грядущем сиквеле. 

Два следующих сольника «Извращенного Детства» - кукольный ужастик «Пиноккио: Раскрепощенный» и зоохоррор «Бэмби: Расплата» - выходят в 2025-м, а завершит первый цикл кроссовер «Пухвёрс: Монстры объединяйтесь», в котором Фрейк-Уотерфилд готовится собрать целый выводок чудовищ. К уже известным маньякам вроде Винни-Пуха или Питера Пэна с Бэмби присоединятся Спящая Красавица и Белый Кролик (из «Алисы в Стране Чудес»), а самыми опасными злодеями, по словам режиссера, будет нечестивая троица из Безумного Шляпника, Питера Пэна и… Мэри Поппинс.  

Но величие этих замыслов затмевают еще более грандиозные перспективы, ведь впереди – вторая фаза «Извращенного Детства». Фрейк-Уотерфилд замышляет ее как серию фильмов, одновременно добавляющих новых злодеев и раскрывающих тех, что в прошлых проектах были на вторых ролях. Сообразно такой логике, уже анонсированы отдельные хорроры про Тигру и Мэри Попинс, а одним из самых интригующих пока остается фильм по мотивам «Алисы в Стране Чудес». Работая над ним, авторы вдохновлялись «Ужасом в опере» от Дарио Ардженто, «Максин ХХХ» и культовым слэшером «Маньяк» Уильяма Лустига, автора трилогии о маньяке-полицейском. Судя по озвученным задумкам, нас ждет история о том, как эскортница Элис, работающая в агентстве «Белый Кролик», становится жертвой сталкинга Безумного Шляпника, давно и безответно влюбленного в недоступную красавицу.  

Детский делирий, диснеевские хорроры и отвратительные сказки

Успех «Извращенного Детства» (при общем бюджете первых трех фильмов меньше $1 миллиона, их совокупные кассовые сборы превышают $15 миллионов) – лишь самая яркий пример тенденции к освоению наследия классических мультфильмов и сказок в хоррор-контексте. Рис Фрейк-Уотерфилд стал ведущим, но далеко не единственным автором, работающим на этом поле. Уже в 2024-м вышел слэшер «Мышеловка Микки», в котором маньяк был стилизован под Микки Мауса из «Парахода Уилли», а на этот год запланирован выход сиквела с характерным подзаголовком «Welcome To Mickeyverse». И это только начало: через несколько дней в российский прокат выходит хоррор «Микки-Монстр», в котором любимый мышонок Уолта Диснея превращается в травмированного детской жестокостью серийного убийцу. Дальше – больше: в мае нас ждет релиз комедийного хоррора «Гадкая сестра», рассказывающего историю Золушки глазами ее сводной сестры.

При всех их различиях, подобные проекты можно рассматривать как часть более широкого процесса переосмысления европейского культурного канона, начатого еще в 2010-х респектабельными мейнстримными проектами вроде «Малефисенты» и сейчас получившего мощный импульс благодаря успеху (кассовому и у критиков) фэнтезийного мюзикла «Злая». В этом смысле вселенная «Извращенного Детства» - своего рода темная сторона переоценки великих сказок Европы, которая до поры до времени сдерживалась лишь юридическими барьерами. Можно предположить, что по мере дальнейшего истечения авторских прав мы увидим многократные и разнообразные попытки эксплуатировать богатейший шлейф образов и сюжетов, доставшийся хоррормейкерам от Уолта Диснея, братьев Гримм и их коллег.