Нисон в юбке?

Фильм, разделивший молодёжное кино на до и после, отмечает юбилей. Разбираемся, как он сделан, в чём секрет его успеха и причём тут скуфы и альтушки

Покинувший нас на прошлой неделе кинорежиссёр изменил и наше восприятие музыки в кино. Разбираемся, как Дэвид Линч создавал свои уникальные звуковые послания и кто ему в этом помогал

Режиссёр любимого всеми праздничного ромкома рассказал в интервью IndieWire, продвигая свой дебютный анимационный фильм «То самое Рождество», какой сложной была работа над ним. В фильме 2003 года снялись Кира Найтли, Эндрю Линкольн, Лора Линни, Лиам Нисон, Эмма Томпсон, Хью Грант и другие.«Странно, но, когда мы закончили фильм, он был катастрофой, – говорит Кертис. – Шесть месяцев ушло на то, чтобы перемонтировать его и усвоить уроки о том, как сделать многолинейную историю». Кертис продолжает: «Когда я писал „Реальную любовь“ и мы читали её с актерами, она звучала замечательно, и я думал, что, вероятно, можно её просто снять как А, Б, В, Г, Д, Е. Но на самом деле, когда вы делаете многолинейный фильм, опасность заключается в том, что вы не придерживаетесь каждой из историй, и зрители не чувствуют себя вовлеченными, поэтому в итоге получается так – A, Б, В, В, A. Вы начинаете историю, затем вводите сюрприз, а затем вы заканчиваете одну историю раньше, чем другие. Так что я многое понял о сложности строительства многолинейного сюжета, пытаясь спасти “Реальную любовь” – насколько плохо она была собрана». Кертис уже не раз высказывал свои критические замечания в адрес праздничного фильма, заявив британскому изданию The Independent, что ставшая знаменитой сцена, в которой герой Эндрю Линкольна признается в любви новой жене своего лучшего друга (Кира Найтли), была «сталкерской». «Он заявляется в дом своего лучшего друга, чтобы признаться в любви его жене, если вдруг именно она откроет дверь, – говорит Кертис. ­– По-моему, это немного странно. Помню, лет семь назад меня застали врасплох во время интервью, когда сказали: “Конечно, нас в основном интересует сцена со сталкером”. Я переспросил: “Что за сцена?”. И затем меня как бы просветили в этом вопросе. Что я могу сказать – над фильмом тогда работало много интеллигентных людей, и никто не подумал, что это сцена про сталкеринг. Но если сейчас она смотрится интересно или забавно, то, знаете, да благословит Бог наш прогрессивный мир».