Неаполь, 1950-й год. В морских водах у побережья под пристальными взглядами мужчин рождается девочка, которой эти же мужчины дают имя Партенопа – в честь мифической сирены, подарившей древнее название этому городу и определившей его идентичность (поэтому титр с названием фильма многозначительно накладывается на пейзаж города). 18 лет спустя повзрослевшая Партенопа (её играет дебютантка Челесте Далла Порта) выходит из морской воды в бикини на завязках, и взгляды мужчин становятся ещё пристальнее.
Перед красотой Партенопы все мужчины буквально застывают как вкопанные – в их числе её старший брат Раймондо (Даниэле Ренцо) и непостоянный ухажёр Сандрино (Дарио Аита), оба отличающиеся хрупкой душевной конструкцией. Добиваться или обожать с дистанции Партенопу будет большое количество мужчин – среди них и гангстер, и парящий над ней на вертолёте олигарх, и священник.
Партенопа отличается не только великой красотой, но и незаурядным умом. Хотя за все два с небольшим часа, что длится фильм, с книгой мы видим её лишь один раз – и это книга хорошего американского писателя Джона Чивера. Довольно скоро после этого он материализуется в её жизни (его роль исполняет Гэри Олдмен) в непросыхающем состоянии и получает большую фору среди воздыхателей, которой совсем не спешит воспользоваться.
Отягощённую умственными способностями Партенопу привлекает мир науки, и она поступает в университет на кафедру антропологии, где преуспевает под суровым руководством профессора Маротты (Сильвио Орландо). Несмотря на то, что по её собственному признанию, она не имеет ни малейшего представления об этой области – и профессор здесь полностью разделяет её мнение. Возможно, поэтому мы ни разу за фильм не видим её возле печатной машинки, например – зачем утруждать этим себя и зрителя? Скорее всего, Партенопа занимается антропологическими изысканиями непосредственно в поле – общаясь с воздыхателями из разных кругов общества и принимая томные недовольные позы на вечеринках с бокалом шампанского.
Режиссёр Паоло Соррентино большую часть карьеры снимает по большому счёту один и тот же фильм – пронизанное декадентскими излишествами и экзистенциальным абсурдом размышление на тему «В чём сила» и «Куда ушла красота». Картина эта всегда стильная и использующая на всю катушку живописность его родной Италии и её жителей – коррумпированных политиков и священников.
Впервые за карьеру сделав в «Партенопе» главной героиней женщину, Соррентино моментально обнажил ограниченность ума и воображения. Задавшись вопросом, что получится, если красавица окажется ещё и умной, режиссёр признался на весь мир, что ничего не знает про женщин, которые так долго служили украшением кадра в его фильмах.
Острый ум героини проявляется в таких заявлениях, как «Желание — это тайна, а секс - её похороны» или «Разочарование – это когда целуешь красивый рот и языком ощущаешь, что в нём нет зубов», достойных украсить любой профиль в ВК. У Партенопы нет подруг её возраста: за весь фильм она несколько раз общается с женщинами старше, которые передают ей потрёпанные временем афоризмы такого же качества. Несмотря на безупречную внешность, Далла Порта в силу своей неопытности не может показать скрытые глубины персонажа и продемонстрировать её коварство или зрелость не по годам, какие бы дифирамбы не пели окружающие её герои.
Изображать красоту летящей походки или развевающегося на ветру шарфика Соррентино умеет, спору нет. Наглядно показать незаурядный ум в действии ему ещё придётся научиться – или же не придётся, учитывая его внушительный уже возраст в 53 года. Пока что режиссёр так же близок к решению этой задачи, как и мужские персонажи его фильма – к обладанию заглавной героиней. В показательном эпизоде они, например, жадно вдыхают аромат её купальника, вывешенного сушиться на спинку стула. Соррентино недюжинных интеллектуальных способностей и не нюхал.
Не очень убедительно выглядит картина и с точки зрения гимна родному городу. Панорамные пейзажи приморского Неаполя хороши, спору нет. Но показательнее эпизод, в котором напоминающая Софию Лорен озлобленная примадонна Грета Кул (Луиза Раньери) возвращается на родину и публично осуждает Неаполь как двуличный город, наполненный завистливыми бесхребетными ничтожествами, которые никогда ничего не добьются. В финале фильма 70-летняя Партенопа (уже в исполнении реальной итальянской кинодивы Стефании Сандрелли) так же возвращается в Неаполь после 40-летнего отсутствия и с неподдельным восторгом наблюдает шумную и светящуюся неоном в темноте ночи процессию футбольных фанатов по поводу долгожданного скудетто. Неужто в этой позаимствованной у Феллини сцене никогда не интересовавшаяся спортом профессорка-антрополог получает своё искомое откровение?
Чувствуется, что Соррентино играет не на своём поле – вычурный визуальный стиль его предыдущих фильмов чувствуется лишь в сценах подобных ритуалов, где трагичное сталкивается с комичным, а высокое – с низким. Про роды в море, вряд ли пользовавшиеся популярностью в Италии 1950-х, уже было сказано. Есть и эпизод, в котором конная похоронная процессия сталкивается с поливальной машиной, пытающейся остановить распространение холеры. Есть и сцена с ритуальным публичным спариванием отпрысков двух семей членов каморры под одобрительные возгласы родни. Выбрав академическую стезю, Соррентино намеренно вводит в сюжет подобные виньетки, чтобы хоть как-то оживить плавно идущую из ниоткуда в никуда историю. Но ещё больше режиссёру не хватает здесь своего давнего партнёра Тони Сервилло – выразительного актёра, умевшего в «Великой красоте» дать пресыщение и изнеможение одной лишь лукавой искрой во взгляде. Хотя, конечно, вряд ли купальник-бикини на нём смотрелся бы так же уместно.
