«Отвратительное» Рождество

Леди Гага, которая до сих пор никак не комментировала провал сиквела «Джокер: Безумие на двоих» в прессе и прокате, наконец-то нарушила молчание. В интервью Elle исполнительница роли Харли Квинн встала на защиту фильма и заявила, что художник должен быть готов к тому, что не всегда сможет найти понимание у публики:«Тут всё просто. Думаю, что если ты художник, то должен быть готов к тому, что людям иногда может не понравиться то, что ты делаешь. Но ты продолжаешь двигаться вперёд, даже если, вопреки твоему замыслу, что-то не срослось».Также певица и актриса отметила, как важно быть бесстрашным в своём деле:«Как только боязнь ошибиться проникает в твою жизнь, её становится трудно контролировать. Это часть хаоса».«Джокер: Безумие на двоих» собрал в мировом прокате всего $207,5 млн при $190-миллионном производственном бюджете (для сравнения: первый «Джокер», снятый за $55 миллионов, стал хитом с глобальной кассой $1,08 млрд). У критиков картина тоже понимания не нашла: на Rotten Tomatoes у неё всего 31% положительных рецензий. Также фильм получил 7 номинаций на антипремию «Золотая малина», две из которых — у Леди Гаги (в категориях «Худшая актриса» и «Худшее экранное комбо»).Впрочем, у фильма нашлись и защитники, самые знаменитые из которых — Квентин Тарантино, Фрэнсис Форд Коппола и геймдизайнер Хидэо Кодзима. Тарантино отметил творческую смелость Тодда Филлипса, заявив, что он и есть Джокер по отношению к Голливуду и студийной системе. Коппола похвалил Филлипса за то, что тот никогда не шёл на поводу у зрителя. Наконец, Кодзима заявил, что «лет через 10-20 репутация фильма, вероятно, изменится», а также отметил актёрские работы Хоакина Феникса и Леди Гаги.

Квентин Тарантино прилетел из Израиля в Парк-Сити, штат Юта, чтобы посетить кинофестиваль «Сандэнс» и пообщаться с журналистами и публикой. Встреча с режиссёром состоялась в уютной закусочной на Мэйн-стрит, в обстановке, располагающей к откровениям. Долго ждать их не пришлось — Тарантино рассказал, что не торопится снимать свой последний фильм, много пишет и много времени посвящает воспитанию детей:«Я не спешу с головой бросаться в производство фильма. Я этим уже тридцать лет занимаюсь. Моему сыну в следующем месяце исполнится пять лет, а дочери сейчас два с половиной года. Когда я в Америке, я пишу. А когда в Израиле — я авва, что означает “отец”».Тарантино дал понять, что до съёмок финального фильма в его режиссёрской карьере дело дойдёт лишь тогда, когда его дети хотя бы немного подрастут:«Меня не привлекает идея снова ввязаться в историю с производством фильма, пока дети слишком малы, чтобы понять, что происходит. Не хочу снимать какой-либо фильм, пока сыну не стукнет хотя бы шесть лет. Тогда он будет осознавать происходящее, всё понимать, и это станет его воспоминанием на всю оставшуюся жизнь».Режиссёр добавил, что его дочь, которой нет ещё и трёх лет, «уже такая гениальная, что и сейчас всё поняла бы».На вопрос, чем он в настоящее время занят как режиссёр и сценарист, Квентин ответил развёрнуто, попутно посетовав на тяжёлые времена, наступившие для киноиндустрии, и даже намекнув на не слишком удачный прокат «Джеки Браун»:«Я пишу пьесу, и она будет моим ближайшим проектом. Если потерплю фиаско, то, наверное, не стану превращать её в фильм. Если же она окажется хитом, то, возможно, станет потом моим последним фильмом. Это чертовски сложное дело — довести до ума пьесу, и я не знаю, получится ли у меня. Это вызов, настоящий вызов. А снимать фильмы… Ну что, чёрт возьми, сейчас представляет собой фильм? Релиз для галочки, что-то, что идёт в кинотеатрах в течение четырёх грёбаных недель? И после второй недели вы уже можете посмотреть его по телевизору. Нет желания ввязываться в это, видя, что выхлоп всё меньше и меньше. Я о том, что [в сфере проката] всё было довольно плохо уже в 1997-м. Было достаточно плохо и в 2019-м, и это вообще был грёбаный последний год для фильмов. Дела пошли дерьмово, насколько я могу судить, и что теперь — внезапно стало ещё хуже? То есть сейчас это тупо шоу, цирковой трюк. Фильм выходит в кинотеатрах, а через пару недель вы уже можете посмотреть его на этом стримере и на том. Так-то вот. Хотите сходить на него в кинотеатр? А не получится. Срок [проката] вышел».Напомним, что в апреле прошлого года Квентин Тарантино отказался от идеи снять фильм «Кинокритик» (The Movie Critic), который разрабатывал на протяжении нескольких месяцев и анонсировал как свой последний — десятый — режиссёрский проект.

Леонардо ДиКаприо оказался весьма чувствительным к расистским оскорблениям — даже если употребить в речи слово «ниггер» требует роль. Выяснилось это во время подготовки к съёмкам «Джанго освобождённого» Квентина Тарантино, где ДиКаприо сыграл богатого плантатора-садиста Кэлвина Кэнди. Вот как вспоминает эпизод с читкой сценария Джейми Фокс:«Лео было трудно произнести слово на букву “н”. Мы читаем [диалоги], и Лео вдруг: “Так, ребята, стоп. Я не могу это сказать. Я не такой”. И тут Сэмюэл Л. Джексон ему говорит: “Да произнеси ты уже это чёртово слово, засранец. Обычное же дело. Пошло оно…”»Получив шутливый пинок от Джексона, ДиКаприо быстро вжился в роль. Помог и Фокс, разъяснив что к чему:«Я сказал тогда Лео, что во времена рабства мы бы с ним вот так просто не разговаривали: “Я не твой друг Джейми Фокс. Я Джанго. И ты не сможешь сыграть своего персонажа, пока не осознаешь, что такое рабство. Это было тяжко. Это было ужасно”. И вот на следующий день я, увидев Лео, здороваюсь с ним. А он со мной даже не разговаривает. Всё, он готов. Все начали врубаться в тему».Однажды в интервью New York Times Джексон рассказал, что они с Квентином Тарантино в личном разговоре убеждали ДиКаприо, что он «должен» произносить слово на букву «н» в «Джанго освобождённом», даже если ему это противно. И добавил с иронией:«Каждый раз, когда нужно привести пример чрезмерного употребления слова на букву “н”, все упоминают Квентина — но это несправедливо. Он просто рассказывает историю, и персонажи действительно так говорят. Когда Стив МакКуин проделывает то же самое, это, видите ли, искусство. Он художник. А Квентин типа всего лишь режиссёр попкорнового кино».